26 апреля – День памяти погибших в радиационных авариях и катастрофах
22.04.2019
26 апреля - в День участников ликвидаций последствий радиационных аварий и катастроф и памяти жертв этих аварий и катастроф Управление по ТиНАО Департамента ГОЧСиПБ и Государственное унитарное предприятие города Москвы «Специальное предприятие при Правительстве Москвы» поздравляет своих ветеранов.
26 апреля 1986 года случилась крупнейшая техногенная катастрофа, о последствиях которой будем помнить не только мы – жители бывшего Советского Союза, но и наши внуки. А весь мир 33 года назад впервые услышал названия таких небольших советских городов как Чернобыль, Припять, и о том, что «мирный атом» может нести небывалые разрушения и человеческие жертвы.
Для ликвидации последствий на Чернобыльской АЭС было привлечено несколько сотен тысяч человек, из них, по примерным подсчетам, около 100 тысяч – военнослужащих. В числе военных специалистов были и наши герои. Сейчас они трудятся в Департаменте ГОЧСиПБ, а три десятка лет назад полковник в отставке Николай Иванович Гервасийчук, лейтенант Виктор Михайлович Вагурин, майор Алексей Петрович Романов, капитан Александр Владимирович Мочалов и старший лейтенант Сергей Васильевич Лысов готовились к служебным командировкам …
Вспоминает полковник запаса В.М. Вагурин:
- Это было в первых числах мая. Мне позвонил командир и сообщил, что я включен в группу, которой надлежит определенного числа отбыть в определенный населенный пункт. На Чкаловском аэродроме я узнал, что лечу отдельным бортом с большим количеством секретной документации по вопросу чернобыльской аварии. Было по-человечески объяснимое чувство тревоги от неизвестности, потому что к тому моменту мы знали, что произошел выброс радиации, но о масштабах трагедии не догадывались. Конечно, у нас были теоретические знания и тренировки, но реальная обстановка всегда отличается от учебной Я был начальником отделения секретного отдела при одном из Научных центров. Первые недели было сложно, люди спали по 3 – 4 часа в сутки, так как обстановка менялась очень быстро, но потом острота спала, люди стали понимать, что они просто выполняют свою работу.
По словам участников ликвидации аварии, о том, чтобы под каким-то предлогом отклониться от командировки, и речи не могло быть! Есть приказ – его необходимо выполнить, воинский устав и честь офицера иного не допускают. Так и три других офицера Романов А.П., Мочалов А.В., Лысов С.В. оказались в зоне чрезвычайной ситуации.
- Наш полк химической защиты располагался в поле, позже на этом месте вырос целый городок, - вспоминает Мочалов А.В.
В основном это были призывники из сельской местности Алтайского края, мужчины в возрасте от 25 до 40 лет. По телевизору информации никакой не было, поэтому к известию о взрыве на Чернобыльской АЭС отнеслись все спокойно.
Главной задачей полка являлся контроль и сбор данных по уровням радиации, подготовка и передача обобщенной информации для руководства, а также дезактивация дорог и домов, срезание верхних слоев грунта, обработка колодцев населенных пунктов с целью снижения уровня радиации. Выезд за 30 километровую зону был запрещен. Все автомобили проходили специальную обработку, если фон радиации превышал допущенные нормы, машины не выпускались.
Батальону, где я был начальником штаба, была поставлена задача по сбросу ядерного топлива (твел) с крыши четвертого энергоблока Чернобыльской атомной электростанции. Работа была организована группами по 6 человек. За две минуты с помощью лопат необходимо было сбросить как можно больше ядерного топлива, оказавшегося на крыше в результате взрыва. Это была трудоемкая и опасная работа, - вспоминает ныне подполковник запаса Мочалов А.В., один из первых в составе полка химической защиты из Сибирского округа Алтайского края.
Образованные офицеры отдавали себе отчет, что находятся в зоне повышенной опасности, как чуть позже ее назовут «зона отчуждения» и видели перед глазами примеры облучения, когда люди на глазах теряли сознание, но…молодость брала свое. И хотелось любоваться невообразимо гигантскими розами, ловить в реке Припять удивительно большие особи сомов, срывать с яблонь аппетитные радиоактивные плоды.
- Обстановка менялась каждый день и рекомендации врачей тоже менялись: с утра нам говорили пейте такое-то количество йода, вечером йод отменяли, проветривать помещения то разрешали, то запрещали. Правда, оставалось неизменным – ежедневная баня и полная смена белья. А отказаться от спелых фруктов порой не хватало сил,- вспоминает ныне полковник запаса Алексей Петрович Романов – с сентября по ноябрь 1986 года входивший в состав оперативной группы Научного Центра Министерства обороны СССР.
Опыта пребывания людей в опасной зоне не было, все было методом проб и ошибок.
- Авария на Чернобыльской АЭС – самая крупная катастрофа, в ликвидации последствий которой довелось участвовать. В начале августа 1986 года меня с должности командира взвода разведки 151 отдельного механизированного полка гражданской обороны направили в город Минск, недалеко от которого формировались боевые подразделения предназначенные для усиления группировки сил участвующих в ликвидации последствий чрезвычайной ситуации. Личный состав состоял примерно из восьмидесяти пяти процентов приписного состава запаса и пятнадцати процентов кадровых офицеров. В командировку отправляли в первую очередь добровольцев и у кого были уже дети. В моем подчинении, как начальника разведки сектора, находилась рота разведки из ста тридцати человек, которая ежедневно выезжала по маршрутам выдвижения сил и средст с задачей проведения радиационной и химической разведки. Уровень радиации замерялся по всему маршруту следования, последний замер производился у стен реактора. Сложно было контролировать дозу облучения людей, где-то уровень радиации составлял 5 рентген, а шаг в сторону - 100 рентген. За всю командировку доза облучения не должна была превышать двадцати пяти рентген, после чего человека заменяли, -вспоминает полковник запаса Сергей Васильевич Лысов входивший в состав группировки на базе Золинского полка гражданской обороны СССР.
Сейчас наши собеседники – люди зрелых лет, увы, отягощенные последствиями лучевой болезни, но они, как и подобает мужественным людям, не жалуются на проблемы со здоровьем, не требуют положенных им льгот и наград, а продолжают честно и добросовестно трудиться во благо Родины. Они не считают себя героями, потому что «просто выполняли поставленную задачу Министерства обороны СССР» и не отдавали себе отчет, что авария на Чернобыльской АЭС – чрезвычайная ситуация мирового масштаба. Но благодаря сотням тысяч таких простых офицеров, солдат, гражданских людей нам, возможно, удалось избежать более страшных, необратимых последствий. Давайте помнить об этом, рассказывать подрастающим поколениям, ведь их становится все меньше – ликвидаторов той страшной трагедии, что случилась прекрасным апрельским утром 26 апреля 1986 года.
26 апреля – День памяти погибших в радиационных авариях и катастрофах
26 апреля - в День участников ликвидаций последствий радиационных аварий и катастроф и памяти жертв этих аварий и катастроф Управление по ТиНАО Департамента ГОЧСиПБ и Государственное унитарное предприятие города Москвы «Специальное предприятие при Правительстве Москвы» поздравляет своих ветеранов.
26 апреля 1986 года случилась крупнейшая техногенная катастрофа, о последствиях которой будем помнить не только мы – жители бывшего Советского Союза, но и наши внуки. А весь мир 33 года назад впервые услышал названия таких небольших советских городов как Чернобыль, Припять, и о том, что «мирный атом» может нести небывалые разрушения и человеческие жертвы.
Для ликвидации последствий на Чернобыльской АЭС было привлечено несколько сотен тысяч человек, из них, по примерным подсчетам, около 100 тысяч – военнослужащих. В числе военных специалистов были и наши герои. Сейчас они трудятся в Департаменте ГОЧСиПБ, а три десятка лет назад полковник в отставке Николай Иванович Гервасийчук, лейтенант Виктор Михайлович Вагурин, майор Алексей Петрович Романов, капитан Александр Владимирович Мочалов и старший лейтенант Сергей Васильевич Лысов готовились к служебным командировкам …
Вспоминает полковник запаса В.М. Вагурин:
- Это было в первых числах мая. Мне позвонил командир и сообщил, что я включен в группу, которой надлежит определенного числа отбыть в определенный населенный пункт. На Чкаловском аэродроме я узнал, что лечу отдельным бортом с большим количеством секретной документации по вопросу чернобыльской аварии. Было по-человечески объяснимое чувство тревоги от неизвестности, потому что к тому моменту мы знали, что произошел выброс радиации, но о масштабах трагедии не догадывались. Конечно, у нас были теоретические знания и тренировки, но реальная обстановка всегда отличается от учебной Я был начальником отделения секретного отдела при одном из Научных центров. Первые недели было сложно, люди спали по 3 – 4 часа в сутки, так как обстановка менялась очень быстро, но потом острота спала, люди стали понимать, что они просто выполняют свою работу.
По словам участников ликвидации аварии, о том, чтобы под каким-то предлогом отклониться от командировки, и речи не могло быть! Есть приказ – его необходимо выполнить, воинский устав и честь офицера иного не допускают. Так и три других офицера Романов А.П., Мочалов А.В., Лысов С.В. оказались в зоне чрезвычайной ситуации.
- Наш полк химической защиты располагался в поле, позже на этом месте вырос целый городок, - вспоминает Мочалов А.В.
В основном это были призывники из сельской местности Алтайского края, мужчины в возрасте от 25 до 40 лет. По телевизору информации никакой не было, поэтому к известию о взрыве на Чернобыльской АЭС отнеслись все спокойно.
Главной задачей полка являлся контроль и сбор данных по уровням радиации, подготовка и передача обобщенной информации для руководства, а также дезактивация дорог и домов, срезание верхних слоев грунта, обработка колодцев населенных пунктов с целью снижения уровня радиации. Выезд за 30 километровую зону был запрещен. Все автомобили проходили специальную обработку, если фон радиации превышал допущенные нормы, машины не выпускались.
Батальону, где я был начальником штаба, была поставлена задача по сбросу ядерного топлива (твел) с крыши четвертого энергоблока Чернобыльской атомной электростанции. Работа была организована группами по 6 человек. За две минуты с помощью лопат необходимо было сбросить как можно больше ядерного топлива, оказавшегося на крыше в результате взрыва. Это была трудоемкая и опасная работа, - вспоминает ныне подполковник запаса Мочалов А.В., один из первых в составе полка химической защиты из Сибирского округа Алтайского края.
Образованные офицеры отдавали себе отчет, что находятся в зоне повышенной опасности, как чуть позже ее назовут «зона отчуждения» и видели перед глазами примеры облучения, когда люди на глазах теряли сознание, но…молодость брала свое. И хотелось любоваться невообразимо гигантскими розами, ловить в реке Припять удивительно большие особи сомов, срывать с яблонь аппетитные радиоактивные плоды.
- Обстановка менялась каждый день и рекомендации врачей тоже менялись: с утра нам говорили пейте такое-то количество йода, вечером йод отменяли, проветривать помещения то разрешали, то запрещали. Правда, оставалось неизменным – ежедневная баня и полная смена белья. А отказаться от спелых фруктов порой не хватало сил,- вспоминает ныне полковник запаса Алексей Петрович Романов – с сентября по ноябрь 1986 года входивший в состав оперативной группы Научного Центра Министерства обороны СССР.
Опыта пребывания людей в опасной зоне не было, все было методом проб и ошибок.
- Авария на Чернобыльской АЭС – самая крупная катастрофа, в ликвидации последствий которой довелось участвовать. В начале августа 1986 года меня с должности командира взвода разведки 151 отдельного механизированного полка гражданской обороны направили в город Минск, недалеко от которого формировались боевые подразделения предназначенные для усиления группировки сил участвующих в ликвидации последствий чрезвычайной ситуации. Личный состав состоял примерно из восьмидесяти пяти процентов приписного состава запаса и пятнадцати процентов кадровых офицеров. В командировку отправляли в первую очередь добровольцев и у кого были уже дети. В моем подчинении, как начальника разведки сектора, находилась рота разведки из ста тридцати человек, которая ежедневно выезжала по маршрутам выдвижения сил и средст с задачей проведения радиационной и химической разведки. Уровень радиации замерялся по всему маршруту следования, последний замер производился у стен реактора. Сложно было контролировать дозу облучения людей, где-то уровень радиации составлял 5 рентген, а шаг в сторону - 100 рентген. За всю командировку доза облучения не должна была превышать двадцати пяти рентген, после чего человека заменяли, -вспоминает полковник запаса Сергей Васильевич Лысов входивший в состав группировки на базе Золинского полка гражданской обороны СССР.
Сейчас наши собеседники – люди зрелых лет, увы, отягощенные последствиями лучевой болезни, но они, как и подобает мужественным людям, не жалуются на проблемы со здоровьем, не требуют положенных им льгот и наград, а продолжают честно и добросовестно трудиться во благо Родины. Они не считают себя героями, потому что «просто выполняли поставленную задачу Министерства обороны СССР» и не отдавали себе отчет, что авария на Чернобыльской АЭС – чрезвычайная ситуация мирового масштаба. Но благодаря сотням тысяч таких простых офицеров, солдат, гражданских людей нам, возможно, удалось избежать более страшных, необратимых последствий. Давайте помнить об этом, рассказывать подрастающим поколениям, ведь их становится все меньше – ликвидаторов той страшной трагедии, что случилась прекрасным апрельским утром 26 апреля 1986 года.